Неторопливо катит свои воды Кольча, речка не каждому сухиничанину известная, да и не на каждой карте отмеченная. И уж более трех веков отражается в ней русская деревенька со светлым названием Беликово. Никто не знает, откуда взялось это название. Может, от того, что на берегах речки белили лён? А может… Впрочем, кто теперь скажет? Вот и дворов-то осталось всего 47, да ещё дачники появились. Тихая деревня. Коренные жители в основном, пенсионеры. И лишь в летние месяцы оглашается Беликово детскими голосами. То внучата приехали погостить на лето. Быстро промелькнут теплые деньки, уедут внучата, и вновь коротают длинные вечера уже далеко не молодые жители деревни. Управившись с домашними делами, кто покрепче глазами, занимается рукоделием, другие ведут неторопливые разговоры о житье-бытье, о днях, давно ушедших…

   Вспоминают старики. Им есть о чем вспомнить. 

   Красивая церковь была Беликове. Стояла на пригорке, у колодца. Далеко окрест был слышен её колокольный звон. Да иначе и нельзя. Велик был приход. И была при церкви школа, где в течение трех лет детей обучали закону Божьему, грамоте, арифметике. Большая была деревня, более 100 дворов, и делилась она на Беликово, Слободу и Дворки. Да и речка была пошире да почище, да водилась в ней рыба всякая да раки. И стояла на ней водяная мельница, куда съезжались молоть муку жители окрестных деревень. А уж на престольный праздник – Михайлов день – приезжали гости из Николаева, Руднева, Алнер, Михалевич, Баринова, Колодезей, Пищалова. В домах готовили праздничные столы, за которыми собирались до 40 человек. Подавали мясо, сальники, рыбу, холодец. Водочку пили только мужчины, да и то понемногу. Ну, а после праздничного застолья и хозяева, и гости собирались у околицы, и взвивались над деревней песня. Её сменяли задорная частушка и лихая пляска. А плясали так, что отваливались каблуки. Мелькали пальцы, перебирая клавиши на двухрядке. И не одна девчонка вздыхала ночами по разудалому гармонисту. Вдоволь повеселившись у околицы, всей деревней, шли ближе к церкви, где на лугу девушки водили хороводы и пели песни. Особенное веселье было на Пасху. Поутру все уходили в церковь. В домах оставались только кто-то из старушек готовить стол. Возвратившись из церкви, люди разговлялись, а затем все выходили на улицу хороводы водить да песни играть. А в четыре часа пополудни все вместе шли на кладбище помянуть усопших родственников. 

   А вот на Масленицу гуляли целую неделю. Катались на санях и санках, водили хороводы, пели, плясали. А то шли в калинов Куст. Вот уж где было веселье! А народу было… Из Колодезей, Слюкова, Баринова, Пищалова, Беликова, Руднева, Волкова, Алнер, Верховой. Девчата, особенно верховские, были видные да пригожие. Парни пищаловские щеголеватые, в хромовых сапогах да в шелковых рубахах… 

   Но заканчивались редкие праздники и все жители деревни принимались за работу. А работать, впрочем, как и отдыхать, беликовцы умели. Целыми семьями, с раннего утра, от восхода солнца и до заката. Потому и жили крепко. Ну, а кто был беден, так это либо лентяй, либо пьяница. Пустым было его подворье, когда у других и коровы, и овцы, и свиньи, и всякая птица водилась. Пахали на лошадях, вручную сеяли и убирали рожь, пшеницу, лен, заготавливали корм скоту. А когда заканчивалась страда, мужчины объединялись в артели и уезжали на заработки. Были среди селян и плотники, и каменщики, и облицовщики, и мраморщики. В Курске, Орле, Севастополе, наверняка, сохранились объекты, выполненные руками мастеров-мраморщиков из Беликова. А сколько домов и церквей было построено руками беликовцев в Тульской, Смоленской, Калужской и других областях… Те, кто оставался дома, плели лапти, валяли валенки, шили обувь, занимались извозом. Далеко ездили: и в Калугу, и в Мещовск, и в Мосальск, и в Москву. Ну, а женщины, покончив с делами, принимались рукодельничать. Ткали холсты, пряли, вышивали, вязали. Вели неторопливые разговоры, и лилась песня, навевая мысли о самом разном. А то вдруг появлялась у кого-нибудь в руках балалайка, или вдруг заходил на «огонек» неугомонный гарманист, и, забыв про усталость и возраст, пускались в пляс и стар, и млад. 

   Не обошла стороной деревню беда. Война 1914 года унесла много жизней. Затем революция. И здесь не обошлось без жертв. А в 1925 году запылала огнем деревня. Более 100 домов сгорело тогда. Но не стали беликовцы уходить с насиженной земли, а строили деревню заново, стали создавать колхоз. Трудно было поначалу, но руки, привычные к труду, делали свое дело. И вот новая беда. Финская война, затем Великая отечественная. Немногие вернулись домой. Большинство осталось лежать на полях сражений. Ну, а те, кто вернулся, продолжали трудиться на производстве, в колхозе. Восстанавливали жилье, налаживали быт. 

   Но поредела деревня. Уходят годы, уходят силы, уходят люди, разъезжаются дети. И все реже слышится песня. И коротают длинные зимние вечера немолодые жители деревни, вспоминая прожитые годы. И все так же неторопливо катит свои спокойные воды Кольча. И все так же отражается в ней уже постаревшая, но по-прежнему милая сердцу небольшая русская деревенька со светлым названием Беликово. Ранним утром, когда только-только взойдет солнце, вспыхивает драгоценными алмазами роса на траве, густой туман поднимается от реки. И так хорошо бывает в этот час деревня, так трогательна и красива, что понимаешь сердцем: вот она, родина! 

   С.Барановский, директор Бордуковского сельского Дома культуры. 

   Архив газеты «Организатор» от 4 марта 1995 г.