Всё дальше уходит человечество от трагических событий Второй мировой войны. И всё меньше её свидетелей. Всё больше обобщений, всё меньше деталей и конкретных лиц. 

   Ровно 10 лет назад мне как главе сельской администрации совместно с представителями военкомата и органов безопасности выпала почётная миссия по вручению удостоверения к ордену Красной Звезды жительнице деревни Выселки Лидии Васильевне Цветковой. Орденом был награждён её отец Дукин Василий Петрович 18 июля 1944 года, но награда осталась неполученной. По закону удостоверение вручается самым близким родственникам. 

   Лидия Васильевна встретила нас угрюмой, почти враждебной молчаливостью. Поджатые в ниточку губы, недобрый свет колючих глаз не скрывали обиды на власть, которая несправедливо обошлась с её отцом в 1941-м. На данный момент представляли власть мы, и поэтому все накопившиеся чувства своего неотболевшего, неостывшего и неотплакавшего сердца эта обычно доброжелательная, милая, улыбчивая женщина выплеснула на нас. 

   А история её семьи такова. 

   Род Дукиных глубоко уходит корнями в кировскую землю (Песочня). Дед по отцу был мастеровым – сапожником. Отец матери получал стабильный доход от постоялого двора – жили возле базара. Родители Лидии Васильевны работали на Кировском фаянсовом заводе: Прасковья Петровна – штамповщицей тарелок, Василий Петрович – токарем 6-го разряда, заместителем директора по снабжению. В семье росли две дочери. Жили в просторном кирпичном 4-комнатном доме с надворными постройками, с большим садом и огородом. Держали скот, птицу. «Родители любили друг друга, вместо слов глазами переговаривались», - вспоминает моя собеседница и продолжает: «Отец был ласковым, заботливым, бывало, приедет из длительной командировки и принимается мне цыпки отпаривать, смазывать. Щипало. До сих пор растирок боюсь». Василий Петрович был человеком занятым, ответственная работа занимала много времени. В жене и детях души не чаял, но хозяйством и бытом занимался мало. По вопросам снабжения он чаще всего выезжал в Хлуднево за глиной для нужд производства. Но были и другие отлучки, связанные с работой. У Лидии Васильевны сохранилась очень интересная фотография слушателей курсов повышения квалификации работников стеклофарфоровой промышленности при Ленинградском институте гигиены труда и техники безопасности, сделанная в 1931 году. На снимке и Василий Петрович Дукин, довольно представительный человек, тонкий и образованный, мягкий и интеллигентный. Дочь вспоминает о нем с неизменным благоговением. В ее памяти он остался скромным, уравновешенным, непьющим и некурящим, но характер имел напористый, энергичный, был ярым приверженцем порядка во всём. Его отличительной особенностью была неподкупная честность и обязательность. Руководство завода ценило Василия Петровича, поэтому доверило ответственный участок по снабжению ресурсами и хранению материальных средств. И не было случая, чтобы он воспользовался служебным положением и принес домой хоть что-то из вверенного ему имущества. 

   Когда началась война, Лиде было 10 лет, но память её до сих пор не подводит: «Отцу дали бронь. С приближением немцев завод стали готовить к эвакуации на восток. Однажды, играя в домино с соседями, он имел неосторожность бросить фразу: «Вместо того чтобы оборудование поскорее вывозить, они ковры да люстры грузят». (Это в адрес тех, кто спешил спасти личные ценные вещи). Такое высказывание имело непредвиденные последствия. Кто-то донёс на него, взяв на душу большой, несмываемый грех. Остальные, в том числе и лучший друг, вынуждены были свидетельствовать. Василию Петровичу вменили 58-ю статью. Случилось это 31 августа 1941 года. 

   «Был воскресный день. Мы с матерью ходили на базар, а когда вернулись, отца не было. В доме всё беспорядочно разбросано. На столе записка: «Петровна (он называл мать по отчеству), меня не ищите. Объявлюсь сам». Так до 43-го года ничего о нём не знали», - охотно продолжает свой рассказ Лидия Васильевна. Война сама по себе страшна, а после ареста отца жизнь приобрела ещё более тёмные краски. Боялись в дом зайти, будто после похорон. Мать на людях держалась, а дома глаза не просыхали от слёз. Мне говорила, что соринка в глаз попала. Так с этой «соринкой» и прожила». 

   Заводчане, втихую осуждая лжесвидетелей, относились к семье с сочувствием, по возможности помогали, поддерживали. Все знали Василия Петровича как высокопорядочного человека. 

   Завод с обслуживающим персоналом эвакуировали в Уфу, и Дукины тоже поехали. Но, не доехав до конечного пункта, остановились в Наровчатском районе Пензенской области, где проживала несколько раньше уехавшая старшая сестра с мужем. Прожили там до 44-го года, а весной все вместе вернулись в Киров. Прасковья Петровна трудилась не покладая рук. Её сердце болело за всех: и за детей, и за мужа, и за работу. Болело и в буквальном смысле слова. Лида с детства была крепкой и проворной. Как могла, девочка помогала матери. Подрабатывали главным образом шитьём. Мать кроила, шила, а дочь намётывала. Шили маскхалаты, бурки для военных. Ходили с машинкой по окрестным деревням: зимой – с санками, летом – с тележкой. За выполненные заказы получали расчёт картошкой, мукой, другими продуктами и иногда – деньгами. Ночевали у знакомых или просто добрых людей. Лидия Васильевна и сейчас чётко помнит названия всех населённых пунктов, где останавливались, даже тех, которых давно нет на карте района. 

   Об отце помнили всегда, но ничего не знали о его трагической судьбе, пока в 43-м не получили от него первое письмо с фронта. О заключении ничего не писал, обещал рассказать при встрече. Но история умеет говорить посредством архивов. Старшему внуку Валерию Константиновичу Зуеву, юристу по образованию, удалось распутать ниточку судьбы своего деда. Год искал сведения о нём. Потом получили документальное подтверждение прокуратуры Калужской области о реабилитации Дукина Василия Петровича, «дело в отношении которого было прекращено за недостаточностью улик для предания суду», и он из-под стражи был освобождён 2.12.1942 г. Год и три месяца совершенно напрасной изоляции от общества… Так совпало, что наказание он отбывал также в Уфе, куда был эвакуирован родной завод. И семья была недалеко. 

   Когда осуществлялась реабилитация, внук познакомился с обвинительным заключением, которое действительно было построено на доносе конкретного лица, хорошо известного всей семье. Валерий Константинович переснял из личного дела фотографию своего деда, и теперь снимок в увеличенном размере занимает достойное место в галерее портретов их семьи.

   Письма с фронта приходили часто. Василий Петрович был в курсе жизни семьи, завода, интересовался всем, давал советы. К сожалению, у Лидии Васильевны сохранилось только одно письмо, но и оно дало некоторую зацепку при обращении в Центральный архив. В нем отец просит старшую дочь Веру сообщить ему адрес воинской части, из которой пришла родным телеграмма о его награждении, либо переслать в эту часть номер его теперешней полевой почты. Речь, видимо, шла о медали «За отвагу», к которой боец был представлен приказом по 885-му стрелковому полку 290-й стрелковой дивизии № 047/н от 28.02.43 г. (распечатка ЦАМО от 22.04.2003 г. исх. № 80180). 

   Эта самая высокая солдатская медаль получена Василием Дукиным через 3 месяца после освобождения из заключения. Еще раньше на его погонах появились сержантские знаки отличия. Как же много может выдержать человек и остаться Человеком! Бывалые фронтовики говорят, что если солдат или сержант награждён медалью «За отвагу», то уже можно не сомневаться – он воевал геройски. 

   В картотеке учёта награждённых имеется ещё одна запись: «… старший сержант Дукин Василий Петрович… награждён орденом Красной Звезды приказом 290 СД №190/н от 18.07.1944 г. Награда значится неврученной». (Здесь говорится о том самом ордене, удостоверение к которому было вручено его дочери). Чтобы получить такую награду, надо обладать человеческими качествами самой высокой пробы. Качествами того металла, из которого отлит этот орден.

   Воевал геройски и не верил, что именно его могут убить незадолго до Победы на этой проклятой войне, перемоловшей миллионы жизней. Но смерть наступала на пятки. Семья получила сообщение, что «командир отделения 885 СП 290 СД сержант Дукин Василий Петрович, 1900 г.р., уроженец Смоленской области, г. Киров, призванный в армию Сталинским РВК г. Уфа, погиб 15 января 1945 г., похоронен: д. Калиничи, район гор. Макув-Мазовецки, Остроленцкое воеводство, Польша». 

   Это уже потом некоторые умники напишут, что в конце войны немцы только и мечтали о том, чтобы сдаться в плен, и бои были лёгкие. Несомненно, в 1944-1945 гг. была уже другая Красная Армия – армия, которая научилась побеждать. Настроение солдат сильно изменилось: все находились в предчувствии завершения войны. Но враг оставался врагом, хитрым, коварным, озлобленным от бесконечных неудач и ожидания неминуемого краха. Немцы сопротивлялись ожесточённо, не считаясь с потерями, отстаивая каждый населённый пункт, каждую высоту. Статистика свидетельствует, что только на польской земле полегли 600 тысяч красноармейцев… 

   Вся жизнь В.П. Дукина вместилась в 44 года. Куда больше – 60 лет – ушло на восстановление его доброго имени и справедливости. Клеймо осуждённого по 58-й статье, как дамоклов меч, висело над его семьёй. Это породило неизбывную нравственную силу, заставившую пройти нелёгкий путь для ликвидации чёрных пятен в биографии отца и деда и заполучить бесценные документы, которые теперь Лидия Васильевна Цветкова считает главными в своей жизни. Испытывает огромное удовлетворение от того, что свой долг перед отцом выполнила. Внуки побывали на могиле деда, возложили цветы, поклонились. На мемориальных досках среди имён погибших высечена фамилия и их деда. Вряд ли ещё такая поездка возможна. Сегодня в средствах массовой информации демонстрируются леденящие душу факты осквернения могил воинов-освободителей, сноса памятников и монументов. «От любого такого сообщения перехватывает горло мёртвой хваткой, кусок не лезет, давление поднимается. За что же такая чудовищная неблагодарность жизнь за них положившим?» - таким горько-недоумённым вопросом завершает свою историю пожилая женщина, для которой война стала неотъемлемой частью её судьбы. Кто ответит? 

   С. ПРОХОРОВСКАЯ, д. Радождево